Это, наверное, не то, что хотел заказчик. Оно как-то само получилось.
442 слова, недопьеса.
*Поднимается занавес.* Полутемный будуар, на первый взгляд, без сомнения, принадлежащий даме. Шикарный балдахин над кроватью, трельяж уставлен подсвечниками и пудрами. Но если внимательно присмотреться, можно заметить шпагу, прислоненную к стене, мужские манжеты на прикроватном пуфе, бутыль с вином, неизвестно как оказавшуюся у ножки кровати, и другие подобные очаровательные мелочи. На постели двое: тщательно загримированный под молодую женщину Франсис Бонфуа и Родерих Эдельштайн — ни под кого не загримированный, смущенный и какой-то уже потрепанный. Бонфуа двигается к нему все ближе, и Эдельштайн тщетно пытается спрятаться то за нотами, то за пологом кровати.
Франсис: Вы так владели вашим инструментом... Роялем, в смысле: он послушен вам, И я б хотела с вами, по секрету...
Родерих, смущаясь от внезапно посетившей его мысли: Мадемуазель, я вижу, вы — мадам?
Франсис, в сторону: Ах, знал бы ты... Родериху: Но как же вы узнали?
Родерих, краснея: Простите мне догадливость мою, Но вы сейчас меня, простите, взяли Не за руку совсем...
Франсис, теряя терпение, жмется к Эдельштайну и восклицает: Не к алтарю Вела тебя, а в спальню! Рви же платье, Нам все равно не снять с меня корсаж!
Родерих испуганно пытается отодвинуться: Я вас обидел?... Я... Хотел сказать я...
Франсис зажимает ему рот ладонью в перчатке: Расскажешь после, милый. Вечер наш! И впереди вся ночь, и сладкий шепот Твоих прелестных губ в мои уста...
Стаскивает с Родериха шейный платок, Родерих из последних сил сопротивляется: А как же ваша просьба дать вам ноты — С восьмого и девятого листа Быть может, перепишем?
Бонфуа, ничего не слушая: Дай мне ноты! Вырывает ноты из рук Родериха, листы разлетаются по кровати, несколько — падают на пол. У Родериха в глазах стоят слезы. Дай ноты мне, и руку, и любви! Обнимает Родериха, не оставляя ему ни шанса.
Родерих, удивленно: Вы так сильны! И вы слегка кого-то Напомнили мне только что...
Франсис торопливо щебечет: Увы! Пути земные — кто же их предскажет! Жестокие превратности судьбы! Стаскивает с Родериха нижнюю рубашку: Возможно, перекресток жизней наших Сейчас пред нами!
Родерих, обреченно, в сторону: Сдамся без борьбы. Я понял, что попал надежно в сети; Из спальни до рассвета — ни ногой. Франсису: Мадемуазель, вы все еще в корсете?
Франсис, страстно: Он нам не помешает, дорогой! Помогает раздеться. Нам до утра никто не помешает...
У Родериха крепнет решимость и не только она: Вы станете моею, сэ ля ви! Да, да! Но вдруг ваш муж...
Франсис со смешком отмахивается: Он не узнает! Позволь же научить тебя любви?
Запечатлевает глубокий поцелуй на губах Эдельштайна. Тот неловко отвечает, но входит во вкус. За мгновение до того, как занавес опустится, Франсис стягивает свои перчатки, а Родерих целует его в плечо. По кровати живописно разбросаны помятые нотные листы, за тяжелой шторой неиллюзорно в шоке Артур с букетом роз и жаждой мести.
Автор, в клочья - я, текст - на цитаты, это невероятно. Простите мне догадливость мою, Но вы сейчас меня, простите, взяли Не за руку совсем... Ну чудо, чудо же! Рви же платье, Нам все равно не снять с меня корсаж! О, да D
Это и правда не то, что подразумевала заявка, но от этого не менее шикарно!)
442 слова, недопьеса.
*Поднимается занавес.*
Полутемный будуар, на первый взгляд, без сомнения, принадлежащий даме. Шикарный балдахин над кроватью, трельяж уставлен подсвечниками и пудрами.
Но если внимательно присмотреться, можно заметить шпагу, прислоненную к стене, мужские манжеты на прикроватном пуфе, бутыль с вином, неизвестно как оказавшуюся у ножки кровати, и другие подобные очаровательные мелочи.
На постели двое: тщательно загримированный под молодую женщину Франсис Бонфуа и Родерих Эдельштайн — ни под кого не загримированный, смущенный и какой-то уже потрепанный.
Бонфуа двигается к нему все ближе, и Эдельштайн тщетно пытается спрятаться то за нотами, то за пологом кровати.
Франсис:
Вы так владели вашим инструментом...
Роялем, в смысле: он послушен вам,
И я б хотела с вами, по секрету...
Родерих, смущаясь от внезапно посетившей его мысли:
Мадемуазель, я вижу, вы — мадам?
Франсис, в сторону:
Ах, знал бы ты...
Родериху:
Но как же вы узнали?
Родерих, краснея:
Простите мне догадливость мою,
Но вы сейчас меня, простите, взяли
Не за руку совсем...
Франсис, теряя терпение, жмется к Эдельштайну и восклицает:
Не к алтарю
Вела тебя, а в спальню! Рви же платье,
Нам все равно не снять с меня корсаж!
Родерих испуганно пытается отодвинуться:
Я вас обидел?... Я... Хотел сказать я...
Франсис зажимает ему рот ладонью в перчатке:
Расскажешь после, милый. Вечер наш!
И впереди вся ночь, и сладкий шепот
Твоих прелестных губ в мои уста...
Стаскивает с Родериха шейный платок, Родерих из последних сил сопротивляется:
А как же ваша просьба дать вам ноты —
С восьмого и девятого листа
Быть может, перепишем?
Бонфуа, ничего не слушая:
Дай мне ноты!
Вырывает ноты из рук Родериха, листы разлетаются по кровати, несколько — падают на пол. У Родериха в глазах стоят слезы.
Дай ноты мне, и руку, и любви!
Обнимает Родериха, не оставляя ему ни шанса.
Родерих, удивленно:
Вы так сильны! И вы слегка кого-то
Напомнили мне только что...
Франсис торопливо щебечет:
Увы!
Пути земные — кто же их предскажет!
Жестокие превратности судьбы!
Стаскивает с Родериха нижнюю рубашку:
Возможно, перекресток жизней наших
Сейчас пред нами!
Родерих, обреченно, в сторону:
Сдамся без борьбы.
Я понял, что попал надежно в сети;
Из спальни до рассвета — ни ногой.
Франсису:
Мадемуазель, вы все еще в корсете?
Франсис, страстно:
Он нам не помешает, дорогой!
Помогает раздеться.
Нам до утра никто не помешает...
У Родериха крепнет решимость и не только она:
Вы станете моею, сэ ля ви!
Да, да! Но вдруг ваш муж...
Франсис со смешком отмахивается:
Он не узнает!
Позволь же научить тебя любви?
Запечатлевает глубокий поцелуй на губах Эдельштайна. Тот неловко отвечает, но входит во вкус. За мгновение до того, как занавес опустится, Франсис стягивает свои перчатки, а Родерих целует его в плечо. По кровати живописно разбросаны помятые нотные листы, за тяжелой шторой неиллюзорно в шоке Артур с букетом роз и жаждой мести.
*Целомудренный занавес*
рояльчудо! Отличная пьеса получилась)не заказчик
автор
не з.
Простите мне догадливость мою,
Но вы сейчас меня, простите, взяли
Не за руку совсем...
Ну чудо, чудо же!
Рви же платье,
Нам все равно не снять с меня корсаж!
О, да
Это и правда не то, что подразумевала заявка, но от этого не менее шикарно!)
заказчик
R. Angier, получилось немного мимо, но я рад, что вам понравилось))
Takeda Junko, Вальтер фон Бисмарк, большое спасибо!))
R. Angier, получилось немного мимо, но я рад, что вам понравилось))
Takeda Junko, Вальтер фон Бисмарк, большое спасибо!))